Проект маркировки товаров не нашел юридической поддержки
23 июля прошло заседание двух комиссий Ассоциации юристов России («По международному сотрудничеству» и «По взаимодействию с предпринимательским сообществом и правовой защите бизнеса»), посвященное обсуждению проекта по введению в России маркировки товаров (этот проект иногда называют введением «цифрового паспорта» товара). В заседании приняли участие члены президиума и правления АЮР, Минпромторг, Центр развития перспективных технологий (ЦРПТ), Научно-исследовательский финансовый институт (НИФИ), ФАС России, Роспатент, Торгово-промышленная палата РФ (ТПП), Российская государственная академия интеллектуальной собственности (РГАИС), МГИМО (Европейский учебный институт), представители адвокатского сообщества и Совет потребителей России.
Столь представительное сообщество поставило своей целью донести до правительства точки зрения экспертного сообщества относительно целесообразности проводимой маркировки. За проект точек было поставлено две – представителями Роспатента и ЦРПТ, остальное многоточие – против.
Эксперты напоминают, что 20 лет назад правительство и бизнесе уже обсуждали подобный проект и еще тогда признали, что минусов у него будет больше, чем плюсов.
«Тогда не было необходимой технологической базы, поэтому проект и провалился, - не соглашается заместитель руководителя Роспатента Любовь Кирий, несмотря на отпуск подключившаяся к горячему обсуждению. - А сейчас – эта база есть».
С этим нельзя не согласится. Действительно серьезных технических проблем, во всяком случае пока, не наблюдается. Руководитель департамента общего бизнес-анализа ЦРПТ Вера Волкова рассказала, что все идет строго по плану, сбоев нет, подключаются, по каким-то товарным группам, в частности питьевой воде - инициативно, по другим, таким как парфюмерия – нехотя. Но это уже не десятки, не сотни, а тысячи производителей. Маркируются миллиарды товаров. С 1 июля введен запрет на продажу немаркированной фармацевтической продукции, табачных изделий и обуви. Небо от этого пока не рухнуло на землю, рынок слегка поскрипел зубами, но выдержал. Все, короче говоря, в рамках SLA. Поэтому с октября, скорее всего, как и планировалось, запретят продавать немаркированные фототовары, с ноября – шины и покрышки, с января – товары легкой промышленности.
«А если все же сбой? – не соглашаются юристы. - Ответственность перед бизнесом очень условная и ограниченная – упущенную выгоду ему никто не вернет, насчет убытков – придется доказать злой умысел оператора или системы. За обычные технические сбой она ответственности не несет».
Но это не главная суть претензий. Основная в том, что непонятно за счет чего система решит какие-то проблемы, в частности, контрафакта и продажи некачественной продукции. Дело в том, что при маркировке не проверяется состав и эта процедура, сама по себе, ничего не гарантирует. Любой производитель купит нужное количество марок и будет продавать то же, что и раньше. Пока его не прищучит Роспотребнадзор – если есть за что. Но эта организация и сейчас действует, ей новые марки не нужны.
«Роспотребнадзор не может дойти до каждого ларька, а потребитель – может», - объясняет свою позицию Любовь Кирий. Если людей научить сканировать марки и проверять информацию о производителе (например через специальное мобильное приложение, которое уже работает) и люди увидят в этом пользу, то они проверят все и всех!
И вот здесь стоит привести реплику позвонившего председателя совета Объединения потребителей России Петра Шелища. Он был так возмущен, что долго подбирал приличное слово, чтобы назвать им инициативу по маркировке продукции, но все-таки остановился на наиболее безобидном – проект. «К интересам потребителей этот проект не имеет никакого отношения», - резюмировал Шелищ. Кроме того, что он у них из карманов вынет 140 млрд рублей. Это цена марок (исходя из стоимости в 50 копеек за штуку, Шелищ оценил их в 100 млрд рублей) и накладные расходы, которые должны составить, по оценкам авторов проекта, еще 40%.
Эксперты полагают, что основная проблема в том, что у проекта нет внятного инициатора или лоббиста. Если это бизнес, то он должен видеть смысл в цифровизации и в марках, которые, как, допустим, органический сертификат, позволили бы ему продавать подороже и побольше, за счет выхода на новый рынок (к примеру, органической продукции). И организация, предоставляющая сертификат или марки должна сама отвечать и за строгость процедуры выдачи и сертификации, и за контроль, что поддержит интересы производителя. За это ей и платят. А в случае с марками контролирующие организации остаются прежними, зачем же им платить еще за какую-то наклейку? Бизнес так и оценил инициативу – как новый скрытый налог. Непонятно за что.
В Роспатенте не согласны, считая, что создание единой базы оцифрованных и промаркированных товаров – это в любом случае шаг вперед. И готовы интегрировать ее со своей, чтобы по марке было видно – есть у производителя право на торговую марку или нет.
Но юристы не согласны с тем, что это проблема для рынка. Для узкого круга крупнейших брендов – да, это будет полезно. А для сотен тысяч компаний, продающих товары под малоизвестными названиями, которые можно регистрировать, а можно и так изобретать, если на официальную регистрацию, скажем денег нет – вся упомянутая интеграция с базой Роспатента смысла не имеет.
В итоге, собралось определенное количество «за» и большое количество «против». Последние связаны с тем, что по текущему ходу проекта совершенно неясно за счет чего он хоть что-то улучшит на рынке, кроме позиций нескольких крупнейших производителей, допустим, бутилированной воды (эта товарная группа маркируется так оперативно как раз по инициативе самого крупного бизнеса).
Все это эксперты надеются донести до правительства. И здесь есть только одна проблема. Ходят слухи, что наверху абсолютно уверены, что в самых передовых в плане оцифровки всего и вся странах, системы маркировки, наподобие той, что пытаются выстроить в России уже давно созданы и эффективно работают. И нам отставать нельзя.
При этом эксперты, оценив тот самый мировой опыт, пришли к выводу, что подобное существует только в двух местах на Земле – в Белоруссии и Армении. И толчка для развития этим странам, увы, не принесло. Но, здесь, конечно, не учитывается мнение лидеров этих стран. Если бы кто-то из них, как Петр Шелищ, дозвонился до участников заседания, то наверняка он подобрал бы для российского маркировочного проекта еще не одно название, возможно, даже позитивное и более яркое, чем просто слово «проект».
Но пока проект идет, хотелось бы действительно понять – на что рассчитывают его инициаторы и бенефициары (и кто они), кто за все это заплатит, и, главное, что же маркировка даст простым людям, гражданам России, а не только отдельным российским и зарубежным компаниям?
Опубликовано 26.07.2020