Алексей Добровольский: «Мы занимается летающими роботами»
В августе на полигоне центра тестирования робототехники компании КРОК состоялось финальное соревнование первого в России конкурса безпилотников «Летающие роботы». В борьбе за приз в 1 млн рублей победу одержала команда Robodem из Сергиева Посада.
На конкурс поступило 536 заявок. В соответствии с конкурсным заданием роботу надлежало в автоматическом режиме (без радиоуправления) взлететь из точки старта, миновать препятствие и приземлиться на финишную площадку, после чего снова взлететь и вернуться в исходное положение.
Множество претендентов отсеялось на промежуточных этапах. В финале сошлись сильнейшие: 14 команд и четыре индивидуальных участника из 29 прошедших последнюю контрольную точку. Среди них 10 представителей Москвы и области и по одному из Санкт-Петербурга, Брянска, Красноярска, Томска, Казани, Ростова-на-Дону, Бийска и Владивостока. Дрон победителя выполнил задание за 6 минут 45 секунд. Наравне с остальными, но не претендуя на призовой миллион, в конкурсе участвовал беспилотник компании КРОК. Его время – 4 минуты 1 секунда.
Корреспондент IT News побеседовал с Алексеем Добровольским, директором по разработке ПО компании КРОК.
Алексей, каково значение этих соревнований для КРОК?
Нынешние соревнования – это не просто акция поддержки молодежи, мы действительно полтора года назад занялись робототехникой потому что есть пределы роста существующих в компании бизнесов и для того, чтобы расти быстрее, компании нужно открывать новые направления деятельности. Поскольку КРОК – системный интегратор, то нас интересовали направления, в которых требуется большая доля умственного труда. По этой составляющей робототехника стоит к нам очень близко – сценарии применения в ней на 90% определяются программным обеспечением.
Робототехника обширная область – какая ее часть вас интересует?
Естественно, не промышленные роботы, потому что давно прошло время, когда ими стоило начинать заниматься. И не военные – мы ориентированы на гражданский сектор, а это все, что может работать в автономном или полуавтономном режиме и выполнять задачи, которые либо слишком опасны для человека, либо их невозможно выполнить аппарату с человеком на борту. Мы ориентированы на корпоративный сектор – я имею в виду ту робототехнику, которую будут приобретать организации для выполнения своих функций.
Какие задачи можно поручить роботам в корпоративном секторе?
Например, перемещение по коллектору и анализ состояния его стенок. Если брать летающих роботов, то 99% их назначения – носить на себе видео- или фотокамеру. Например, в аэрофотосъемке появились приличного качества гиростабилизированные платформы, которые весят без камеры всего 300 грамм. На легких аппаратах, которые летают на высотах до 50 м, может быть поставлен тепловизор, чтобы он выполнял охранные функции: патрулирование периметра, обследование по запросу, вылет в точку срабатывания сигнализации и т. п. В таких задачах не требуется сверхвысокого качества камер – нужна их надежность и возможность отличить человека от животного. Весят они по 100–200 грамм и производятся серийно в огромных количествах. Есть задачи, связанные с визуальным осмотром высотных объектов, задачи диагностики состояния линий электропередачи. Корпоративных применений очень много.
Большая команда у вас занимается этим направлением?
Уже почти 20 человек. Это в основном программисты, потому что мы не планируем сами разрабатывать аппаратуру и механическую часть роботов.
Человекоподобными роботами – андроидами – тоже не хотите заниматься?
Нет. Они слишком сложные и дорогие, чтобы всерьез думать, что они в ближайшее время получат массовое распространение. Может быть, кто-то изобретет технологии, которые сделают их производство разумным по себестоимости. Идея андроидного робота выглядит очень привлекательно, потому что это будет универсальный механизм. Пока же на уровне экспериментов мы занимаемся мобильными роботами.
Какую платформу вы для себя выбрали?
В нашем летающем роботе, который вчера успешно выполнил конкурсную программу, мы выбрали одноплатный компьютер Intel NUC и Linux + ROS (Robot Operating System). Эта платформа выбрана только для одного конкретного решения. Для других задач мы применяли другие одноплатные компьютеры, но всегда с Linux. Наша философия такова: есть уровень железа и низкоуровневого управления этим железом, этим мы не занимаемся. Например, если брать летающего робота, то это уровень полетного контроллера (flight controller, миниатюрный одноплатный компьютер управляющий базовыми функциями полета, управление двигателями, анализ данных с инерциальной системы и т.д., исполнением гелиокоптером команд, поступающих по радиоканалу. Прим. Э.П.). Это тот уровень, которым тоже должен заниматься производитель оборудования или узкоспециализированная компания. Если сейчас в мире более сотни производителей беспилотников, то производителей серийных автопилотов всего 10–20. Это очень узкоспециализированные компании, которые делают низкоспециализированный бортовой компьютер, позволяющий оживить этого робота. А дальше идут уровни тактического и стратегического управления – с ними мы и собираемся работать. Например, для этого конкурса мы приобрели готовый немецкий микрокоптер с готовым автопилотом, имеющим интерфейс, через который ему поступают команды, куда лететь. Естественно, он сам не в состоянии летать по лабиринтам – для этого требуется внешнее управление, в обычном режиме оно осуществляется с пульта при помощи джойстика. К этому интерфейсу мы подключили Intel NUC и написали ПО, которое знает, как осуществлять навигацию в лабиринте. Это соединение, на которое ушел год работы, и дало робота, умеющего летать в лабиринте.
Групповое поведение роботов – ваша задача?
Да, мы ею собираемся заниматься. Пока же системы управления, которые приходят с роботами, позволяют оператору управлять только одним экземпляром – активным. Сейчас мы делаем единую систему управления, которая позволит управлять несколькими роботами, одновременно выполняющими какую-то задачу, но при этом мы еще не приступали к обеспечению взаимодействия между роботами.
Что мешает развитию летающих роботов в России?
Если у вас закрытая территория, то нет никаких законодательных ограничений на применение робототехники. Например, для этих соревнований мы натянули над лабиринтом сетку, и органы, регулирующие воздушное движение, не могут предъявить нам никаких претензий. Если бы такой сетки не было, то на каждый полет нужно было бы каким-то магическим образом закрывать воздушное пространство. По правилам использования воздушного пространства действует разрешительный порядок применения БПЛА: в условиях отсутствия на борту средств предупреждения столкновений необходимо перекрытие этого пространства. К сожалению, в России, в отличие от большинства стран, нет в законодательстве понятия «авиамодель». В это понятие укладывается 99% беспилотников. Обычно к авиамоделям относят аппараты весом до 20 кг, без металлического винта, без отделяемых в полете деталей, с высотой полета до 120 м в области прямой видимости. Плюс еще ограничения на условия применения. Для авиамоделей в других странах никаких разрешений не требуется. Этот пробел в законодательстве нужно убирать. Нужно вводить понятие «авиамодель» или «сверхлегкий аппарат» и прописать условия их использования, не требующие разрешений. Это даст толчок применению маленьких аппаратов в гражданском секторе. Уже были случаи закрытия детских авиакружков правоохранителями. Отсюда, в частности, отсутствие опыта применения БПЛА в России. Мы целый год занимались ликбезом. У людей либо крайне заниженное мнение о возможностях маленьких летательных аппаратов, либо крайне завышенное. Другая проблема – отсутствие радиочастот для применения малыми гражданскими беспилотниками. Россия одна из немногих стран, у которой существенная часть радиочастот, применимых для этих аппаратов, зарезервирована военными структурами, которые часто весь этот диапазон не используют.
Опубликовано 18.09.2013