BIM-технологии на марше

На вопросы редактора издания Геннадия Белаша отвечает Веселин Бойчев, генеральный директор и главный методист компании «АйБиПи Петербург» Россия, автор и разработчик «АСИК Проджект Менедмент Офис».

Веселин, расскажите немного об истории возникновения BIM-технологий.

Если задать этот вопрос десятку человек, то они расскажут десять разных историй. По моему мнению, BIM-технологии – это специальный подход к общему информационному полю, который позволяет управлять процессами в реальном времени и получать максимально хороший результат при минимальных затратах ресурсов. BIM-технологии надо понимать очень широко. Наша компания как раз и занимается производством BIM-технологий.

По данным СМИ, при использовании BIM-технологий удается сократить затраты на строительство в мире до 30% и до 10% в России. Вы согласны с такими цифрами?

Я редко встречаю в России инструменты, которые могут оценить себестоимость строительства, поэтому важный вопрос, которым мы занимаемся в рамках BIM, – построение быстрых систем ценообразования. Кроме того, мы детально анализируем риски, которые формируются в ходе инвестиционного проекта строительства, и для их управления создаем соответствующие BIM-инструменты. С помощью соответствующих инструментов мы начали оценивать размер сокращений затрат на строительство с учетом качества, сроков и стоимости, и у нас получилось, что он доходит до 19,7%. Это максимальное значение. Каждая из строительных компаний только после осуществления диагностики может подсчитать экономию, которую она получила за счет использования BIM-технологий. Реально зарубежным компаниям удается добиться 12–15%-ного сокращения. Есть еще один подход, который позволяет в BIM-пространстве преобразовать классического генподрядчика в цифрового. За счет такого превращения удается сразу уменьшить инвестиционные расходы на 6-7%, но которые генподрядчик обычно «усваивает» и затемняет информационное поле своим присутствием, чтобы обслуживать собственные интересы. BIM позволяет обеспечить прозрачность на всех уровнях процесса и дает возможность инвестору оптимизировать свои расходы.

Используя вашу систему «АСИК» есть возможность прямо по модели составлять смету строительства?

Наша компания не продает программное обеспечение, а продает ПО, которое интегрировано внутри администрирования бизнес-процессов, и к ним мы готовим соответствующих операторов и сотрудников. На основе сочетания ПО, бизнес-процессов, стандартизации и имеющихся человеческих ресурсов можно создать отдел, который очень четко и предсказуемо будет решать поставленные задачи и все это будет происходить прозрачно, во времени, в пространстве и по исполнителях.

В бизнес-процессы каких вендоров вы можете интегрировать ваше ПО?

Обычно «АСИК»-платформа интегрируется с программными продуктами IBM, Oracle, SAP и Sage Software. Продукты и услуги являются результатом функционирования организационно-управленческой структуры. Мы занимаемся цифровизацией именно таких моделей. Если модель находится под контролем ПО, а не под контролем человека, то у нас получится довольно понятная и стройная система управления, на основе которой можно прогнозировать качество услуги или продукта, которые могут выйти из такой организационно-управленческой структуры. Практика в Восточной Европе показывает, что когда продаешь ПО, созданное в другой нормативной среде – Западной Европе или Америке, то такое ПО не может работать в России и Восточной Европе, потому что оно решает другие проблемы. Мы же создаем готовые модели, которые вместе с людьми и бизнес-процессами гарантируют тот продукт, который был заявлен в техническом задании на проект. Из десятков таких цифровых моделей мы выбираем ту, которая гарантирует качество наших услуг.

Неужели так сильно отличаются технологии, используемые при строительстве в Западной Европе и Восточной Европе?

По моему мнению, они отличаются как день и ночь. В Западной Европе технологии проектирования используют жесткие стандарты, а в Восточной применяется либеральный подход к содержанию проектов и отсутствуют современные инструменты проектирования и контроля за проектами. В Западной Европе в технологии планирования используется стандартизация строительного продукта на основе технологических карт, а в Восточной – свободная интерпретация строительного продукта на основе СНИПов. В Западной Европе в технологии контроля за ресурсами используется подход «тотального объективного мониторинга» по технологическим картам. Причем на одного контролера приходится не более 5000 квадратных метров. В Восточной же Европе принят подход «технадзорного мониторинга» и доклада начальника участка на основе доклада прораба. В Западной Европе в технологии контроля за человеческим фактором также используют подход «тотального объективного мониторинга» по линии профсоюзов, миграционной службы и проектного управления. В Восточной Европе принят подход контроля со стороны главного инженера, директора по безопасности труда и прораба. В Западной Европе в технологии прозрачности проекта используется «система тотального контроля», а в Восточной Европе отсутствуют системы поддержки объективного, статистического информационного поля. В Западной Европе в технологии управления качеством используется «композитный контроль», а в Восточной Европе – «субъективный мониторинг». А теперь сравним для примера строительный рынок России и Финляндии. Российский рынок финансируется дольщиками, а финский – банками. Контроль в России осуществляют государство и дольщики, а в Финляндии – CPO, государство, клиенты, представители банка, профсоюзы. В России 50–70% рабочих не имеют дипломов, в Финляндии обязательно все должны иметь диплом по специальности. В России деформация качества составляет в среднем 56%, а в Финляндии – 12%. Рентабельность в России – 32%, а в Финляндии – 49%. Так что судите сами, можно ли говорить о схожести подходов...

В каком городе находится ваш центральный офис?

Наша компания начали свою деятельность 25 лет назад в Болгарии, тогда она называлась „Betta Level“. В то время мы занимались подготовкой к приватизацией болгарских предприятий в качестве подрядчика KPMG. Сейчас в наших планах открыть в Санкт-Петербурге центральный офис компании IBP Petersburg. Основная направленость компании заключается в донесении до строителей, что термин BIM употребляют, когда хотят сказать потребителю, что у строительства есть еще один очень важный ресурс – информационный. Таким образом наша миссия связана с внедрением информативного поля в управленческой модели на основе парадигмы „Управления знаниями“. С этим Восточная Европа и весь развивающийся мир получил шанс компенсировать свою отсталось в организационных моделях управления и догнать передовых модели управления Японии, Германии, США. В ходе приватизации предприятий многие предпринематели начали понимать, что нужно старые знания внедрить в соответствующие информационные модели и в этом случае мы получим новые качественные инструменты для управления. Для «IBP» это и есть BIM.

Как происходит контроль по вашим технологиям?

Когда мы осуществляем контроль, мониторинг и субъективный мониторинг, мы используем инструменты информационного обеспечения в соответствующих контрольных точках во времени по предварительно запланированным технологиям. Когда в России используют термин «контроль», то на самом деле это «субъективный мониторинг», поскольку информация проходит через субъект внутри информационной системы. Когда информация поступает в ИС без обработки человеком, это уже «объективный мониторинг». Если у меня есть четкая и строгая процедура, как должен быть загружен объект физического мира в цифровой, тогда человек-субъект не будет влиять на качество соответствующего информационного потока и мы получим именно «объективный мониторинг». Если у меня есть предварительный анализ, на основе которого возник план, и я добавлю к нему данные объективного мониторинга, то получу отклонение, которое смогу классифицировать, и вот только тогда у меня получится «контроль». Когда мы говорим об объективном мониторинге и контроле, значит, мы говорим о статистическом управлении процессом контроля. В стандартах статистических процессов есть требования объективности, которые мы и пытаемся посредством наших технологий реализовать. Это наши фишки и наше ноу-хау.

Как вы реализуете эти процессы?

Сначала в объекте контроля мы создаем координаты контрольных точек и в соответствующие электронные устройства вводим график контроля субъекта, чтобы в указанное время и в указанном месте осуществить какую-то предварительно созданную пошаговую процедуру. К выполнению такой процедуры мы готовим сотрудника, чтобы он выполнял ее механически, без возможности влиять в определенной степени критичности на результат, который он будет вводить в информационную систему. Если этот сотрудник по какой-то причине ввел «не те данные», то на следующий день «композитный контроль» направляет по тем же контрольным точкам другого сотрудника. В электронной системе есть подсистема, которая отслеживает ритмичность ввода данных, и, если обнаруживается неритмичность, то подсистема переводит введенные данные в область сомнительных. В сомнительных контрольных точках «автоимунная система» дает команду удвоить проверки.

На Западе используют примерно такую же систему проверок?

Нет, на Западе обычно используется тотальный контроль, там объекты небольшие, обычно не больше 50-60 тысяч квадратных метров. Поэтому там нагоняется для измерений огромное число контролеров – на каждого приходится по 2–5 тысяч квадратных метров. Представьте себе, сколько контролеров нужно набрать на объекты в 250 тысяч квадратных метров, чтобы получить ту же объективность данных в соответствии со стандартами, которую дает наша система. Чтобы значительно сократить число контролеров, мы осуществляем специальные выборки. Причем контрольные точки выбираются не подряд, а через 8, 10, 15 контрольных точек. После осуществления таких измерений система покажет, какие зоны сильно отклоняются от предварительных планов, и в этих зонах на следующий день будет использован уже другой тип измерений, который называется «конкретный контроль». У него производительность побольше, однако он просто подтверждает измерения в тех контрольных точках, где появились отклонения после первого системного контроля. У контролера, который не очень аккуратно вводил данные, резко падает рейтинг. То есть получается, сама система осуществляет чистку пула контролеров. Таким образом, используя наши BIM-технологии, мы можем на объекте в 150 тысяч квадратных метров использовать от трех до пяти контролеров.

Сколько времени уходит на такие измерения?

У нас обычно измерения происходят по недельным и двухнедельным циклам. Практика показывает, что достаточно измерения производить по двухнедельным циклам, однако если есть сомнения в том, что в определенных зонах риски повышаются, там нужно увеличивать количество контролеров и уменьшать продолжительность циклов.

Несколько слов про технадзор.

Для технадзора по тем же принципам мы готовим такую же систему с одним сервером, который и будет хранить все данные по контрольным точкам и произведенным измерениям. Программное обеспечение по данным с сервера готовит статистические отчеты, на основе которых проводятся планерки.

Что еще нужно сделать, чтобы улучшить качество контроля?

Чтобы улучшить контроль и создать гибкие модели внесения корректировок в строительство на ходу, мы соответствующие BIM-элементы проекта или в дизагрегированные части этого проекта или строительные подпродукты, как мы их называем, их мы можем привязать к технологическим картам.

В процессе строительства вы корректируете изначальную модель объекта?

У нас логика несколько иная. Обязательно нужно отслеживать качество процесса строительства на всех этапах развития строительного продукта. Если качество строительного продукта является производной более чем 70 технологических карт, то мы на каждом этапе отслеживаем технические, организационные и финансовые аспекты выполнения каждой технологической карты. Получаемые деформации являются деформациями исходного продукта. Чтобы дольщики получили качественный продукт, нужно отслеживать структуру строительного продукта, выраженную через технологические карты на протяжении всего процесса строительства, по контрольным точкам. Поэтому мы можем сделать, например, такие выводы: стяжка с первого до пятого этажа до такой степени деформировалась, что после этого плитка, которая будет поставлена сверху, отклонится от СНИПов на столько-то сантиметров, что будет неприемлемо для дольщиков. Мы обнаружили, что ошибка началась с укладки стяжки. Если эти допуски более высокие, чем в модели качества этого объекта, то придется эту стяжку убирать.

С чего начинается в вашей системе процесс строительства?

Когда проект готов, его 3D-модель на технологическом уровне описывается через технологические карты, которые являются именно тем элементом строительства, который мы называем «подпродукт» – по аналогии с терминами «система», «подсистема», «подподсистема» и т. д. Если на самом нижнем уровне такой подсистемы (подпродукта) изменить какой-то элемент, это повлечет изменение и других связанных с ним элементов, а в картах есть такой элемент, как смета, следовательно изменение приведет к изменению себестоимости всего объекта. В настоящее время, когда мы начитаем изменять проект по причине изменения рынка строительных объектов и этот рынок начинает больше тяготеть к студиям, которые нужно преобразовать из трехкомнатных квартир, мы должны значительно изменить проект, который уже находится в процессе строительства. Во что обойдется инвестору такая переделка объекта, никто сказать не может. Наша же система „АСИК“ может сказать, что если проект изменить именно так, как задумано и перерассчитано, то затраты увеличатся на столько-то процентов. При продаже по ценам, полученным в результате маркетинговых исследований, количество новых преобразованных из «трешек» студий в этом объекте может принести столько-то дополнительных денег. Таким образом, инвесторы получают в свои руки инструмент, который поможет им проверить экономическую целесообразность конкретной переделки первоначального объекта. Для инвестора такой инструмент архиважен – он позволит принять адекватное решение.

А как же вы боретесь с пресловутым человеческим фактором, ведь уровень образования строителей в России много ниже, чем в Западной Европе?

Это не простая проблема заставить человека выполнять все поставленные перед ним задачи в означенное время при означенном качестве. Наука рассматривает человеческий фактор формально логически, как некий инструмент, а человек очень странная материя, он никогда не будет подчиняться именно этим подходам. Для разработки системы на этом уровне мы пользуемся гегелевским подходами, нами отстраиваются диалектические плавила. Для того, чтобы начался процесс взаимного соблюдения стандартов строительного продукта, мы должны устроить прозрачную и справедливую систему управление конфликтами («АСИК Общее Информацияонное Поле»). Создавая прозрачное поле с регистрацию конфликтов, которые раскручиваются в рамках планерок, мы можем максимальным образом направить процесс на достижение поставленных целей, так как хочет заказчик. Он является и вершиной пирамиды интересов, так как вкладывает ресурсы в строительство, а остальные участвуют в этом преобразовании. Для обеспечения справедливости в ходе инвестиционного проекта, нужно построить категорически хорошую и быструю информационную модель, которая будет показывать результат в каждый момент жизни этого строительного продукта. Такая модель может существовать, если мы создадим предварительно жесткий процесс и напишем ПО, которое будет контролировать человеческий фактор, или отображать его действия без его влияния, либо через методики, уменьшающие это влияние. Таким образом получается цифровая организационная модель, которая постоянно держит в напряжении и конфронтации, но не челок человека, а человека и машину-сервер, и сама машина в статистических отчетах будет указывать долю риска, которую добавляет каждый из участников процесса. И сотрудников, которые увеличивают риски из-за неумения управлять рабочими-строителями, неумения выполнять технологические требования строительного процесса, их система пошагово будет выдавливает из проекта. Так работает наш АСИК.

Сколько у вашей компании реализовано проектов в России?

С 2013 года у нас в рамках пяти компаний реализовано 47 проектов. Наши инструменты постоянно развиваются, и мы предпочитаем работать с ограниченным кругом клиентов. Мы ищем таких клиентов, которые видят свое будущее и готовы поучаствовать в изменении своей организационно-управленческой структуры, в результате чего получить серьезные маркетинговые преимущества. Видимо среда в России меняется, подход, который используется в нашем «АСИК» начинают понимать, замечать какие эволюционные свойства для экономики он в себе содержит. В потверждении моих слов стали и две награды, полученные «АСИК» в начале апреля этого года в Национальном BIM-конкурсе Минстроя РФ. Я как человек из Восточной Европы, человек глубоко связаный с Россией, очень хочу, чтобы уровень организации административных процессов управления эволюционизировал в следущие несколько лет до уровней «информационной прозрачности в реальном времени». Я уверен, что если «АСИК» войдет еще глубже в Российскую экономику, то мы будем свидетелями сильного эволюционного скачка России в области автоматизации управления стандартами. Прозрачность бизнес-процесов дойдет до необходимых для справедливой конкурентной аналитичности. С этим и конкурентная среда будет действовать положительно для создания хорошего климата для разработки и внедрения собственых отечественных технологий, что по моему мнению к настоящему моменту является проблемой номер один.