Когда робот поймет, что такое кайф

Логотип компании
Когда робот поймет, что такое кайф
Можно сгенерировать бешеное количество интеллектуальной жвачки. Но любой человек, потребляющий контент, привык сравнивать.

В ходе конференции «Интернет вещей ‘2017», прошедшей в Москве 31 октября – 1 ноября, издательство FineStreet провело круглый стол, посвященный роли IoT в развитии массмедиа и масскультуры. Его участниками стали авторитетные эксперты в области ИТ и медиа: директор по маркетингу Konica Minolta Россия Жамиля Каменева, основатель и руководитель коммуникационного агентства 2L Александр Лихтман, известный ИТ-эксперт Дмитрий Завалишин. Вел круглый стол директор по развитию FineStreet Антон Паулич.

Антон Паулич:  Появление новых коммуникаций, как это всегда бывает, формирует инструмент для передачи традиционного контента пользователям, как в свое время было с радио и телевидением, которые формат контента не меняли. Примерно то же самое происходит и с Интернетом. Мы уже наблюдаем новые форматы масскультуры и развлечений, которые стали возможны именно благодаря электронным коммуникациям. Однако мы остаемся потребителями и традиционных продуктов масскультуры –  для многих те же блоги ничем не отличаются от новостной газеты. Сегодня хотелось бы обсудить перспективы появления в масскультуре новых форматов, новых разновидностей развлекательных продуктов, которые являются производными от «Интернета вещей» и больших данных.

Жамиля Каменева: Потребитель не идиот. Он столь же дотошен, как все нормальные люди. Это отметил еще в 60-х годах прошлого века Дэвид Огилви – тот человек, который заложил основы рекламы как индустрии. Что изменилось за последние десятилетия? Зачем нужна реклама? Для стимулирования продаж. Мы помним традиционные магазины с открытыми прилавками, где товар можно было потрогать руками, примерить, прежде чем приобрести. Шло время, и появились онлайн-магазины. Многие эксперты предрекали тогда смерть офлайновым форматам продаж. Однако, как мы видим сегодня, этого не произошло. Скорее наоборот: мы возвращаемся к традиционным формам торговли и, как следствие, к традиционным методам продвижения. В качестве примера можно привести таких гигантов, как Amazon или Ali Express, которые выходят в офлайн, пусть даже и с новыми форматами. Для меня большим сюрпризом было сообщение одного из руководителей компании «М.Видео» о переменах в поведении покупателей: прийти в магазин, посмотреть, выбрать товар, а потом заказать его в Сети. Считать такую продажу онлайновой никак нельзя.

Что же изменилось в продвижении, если магазины фактически остались прежними? В первую очередь у человека по-прежнему сохраняется потребность в тактильных ощущениях. Мы, как производитель техники для упаковки, видим, что этот рынок растет, и значение зрительного и тактильного восприятия покупки не становится меньше. Достаточно вспомнить опыт Coca-Cola с «именными» бутылками, которые оказались чрезвычайно популярны. А алкоголь, к которому вы можете заказать персонализированную этикетку? Сегодня изменилось количество информации, которая становится нам доступной. Смартфон заменил важнейшую часть нашей жизни – мы используем его для того, чтобы читать новости, слушать музыку, смотреть видео, общаться с коллегами и друзьями. А сколько приложений собирают о нас информацию? В AppStore их два миллиона. Они фиксируют, как мы спим, занимаемся спортом, воспитываем детей, даже знакомимся. И эта информация не просто собирается, она активно используется.

Когда робот поймет, что такое кайф. Рис. 1
Жамиля Каменева

В онлайн-рекламе большие данные используются уже давно. Но до сих пор не упорядочены способы их применения. Поэтому вопрос состоит в том, чтобы придумать, как использовать большие данные для продвижения. Интересные примеры уже есть – достаточно посмотреть на опыт «Яндекс».

Мне нравится, что большие данные проникают в сферу оказания услуг и меняют услугу на основе опыта ее потребления. Я бы хотела рассказать о кейсе «Диснейленда». Здесь большие данные используются системой уже в тот момент, когда вы делаете заказ: бронируете отель, выбираете аттракционы, заказываете еду и т. д. Исходя из вашего заказа система планирует наиболее оптимальный маршрут, чтобы ни одна минута того времени, что вы проведете в парке развлечений, не прошла даром. После оформления заказа по почте вам присылают персонализированные браслеты для всех членов семьи, и, как только вы подъезжаете к парку, начинается волшебство. Все объекты знают, что приехали именно вы: открывается парковка, консьерж называет всех по именам, номер оформлен так, как нужно вам, маршрут проложен в соответствии с вашими предпочтениями, а если вы меняете его, система анализирует эту перемену и предлагает новые варианты уже с учетом корректировки. Мне особенно нравится организация питания. Когда вы приходите в ресторан, меню отбирается по предпочтениям из вашего профиля, и, как только вы садитесь за стол, датчики сигнализируют персоналу, который сразу начинает вас обслуживать.

Большие данные – всего лишь инструмент. Можно потратить безумные деньги на рекламу, маркетинг, бесконечно развлекаться этим. Но если у вас нет цели, нет понимания, для чего вы собираетесь использовать информацию, то эта игрушка будет бесполезной.

Антон Паулич: А может кто-нибудь привести пример нового формата массового продукта, появившегося в эпоху Интернета? Или же мы продолжаем существовать в старых форматах, просто видоизмененных?

Дмитрий Завалишин: Он есть. Есть игра-квест, когда вы решаете в комнате некоторое количество определенных задач. Такие помещения серьезно оснащены техникой, которая просчитывает ваше поведение и предлагает персонализированные задачи. Но тот формат, о котором рассказала Жамиля, мне кажется более интересным и экономически оправданным. Правда, в какой-то момент он может стать довольно сложным для человека. Сегодня существуют механизмы идентификации человека, такие как биометрия, которые будут гораздо проще и не менее эффективнее браслетов.

Изменения формата еще не произошло, как мне кажется. Но это вопрос экономический. Практика показывает, что, как правило, новые технологии скорее внедряются в направления, в которых уже выстроена схема заработка. Привнести 5% в миллиардный оборот – эффективно и интересно, а привнести 100% в маленький оборот – потрясающе, но не слишком возбуждает.

«Интернет вещей» с точки зрения развлечений – история пользовательская. По тем данным, которыми я располагаю, большая часть денег, которые приносит IoT, приходится как раз на эту сферу. Задействованы здесь и массмедиа. Взять того же робота из «Звездных войн», который управляется при помощи телефона. Да, это во многом бестолковая игрушка, но здесь имеется интересная реализация. Все остальное – вещи, которые проникают в нашу жизнь, но не меняют ее. Например, умные браслеты вносят в нашу жизнь элемент соревнования. Они отслеживают нашу активность, сон, питание, сравнивают показатели со статистикой и даже раздают ачивки за достигнутые успехи. В чистом виде «Интернет вещей» – каршеринг, который реализовать без IoT было бы невозможно. Да, этот сервис уже популярен. Да, он интересен технологически. Но нового качества в повседневную жизнь он не принесет.

К слову, может показаться смешным, но ачивки – потрясающе эффективный инструмент. Компания «Додо Пицца» построила бизнес на «Интернете вещей», с его помощью в бизнес-процесс привносятся метрики, которые измеряют эффективность отдельных участков. Здесь построили настоящее капиталистическое соревнование: персонал соревнуется за качество, скорость и тем самым повышает эффективность бизнеса в целом.

Когда робот поймет, что такое кайф. Рис. 2
Александр Лихтман

Александр Лихтман: Хотел бы напомнить, что раньше, еще до эпохи Интернета и даже IoT, ачивки уже существовали – в виде портретов на досках почета. Ведь это тоже элемент геймификации, который прекрасно работал. Так что в «Додо Пицца» оцифровали то, что уже работало раньше. Если же говорить о масскультуре, то стоит вспомнить разработки, которые позволяют в реальном времени общаться с уже умершими людьми, наследие которых оцифровано и используется чат-ботами. Мне кажется, этот продукт социально значим.

Дмитрий Завалишин: Сегодня потребители контента сами начинают его производить. Достаточно посмотреть на массу мобильных приложений различных телеканалов: «скачай приложение, сделай ролик, стань нашим корреспондентом». Любой может стать автором сюжета, выйти с ним в прямой эфир даже федерального канала. Я, хотя и являюсь сторонником прогресса, с пессимизмом отношусь к тому, что происходит вокруг. Причина – и до сих пор массовые мероприятия затачивались под интересы пользователей. Наверное, это происходило медленнее, чем сейчас, – Интернет позволяет ускорить коммуникации в разы. Но по сути ничего ровным счетом во взаимоотношениях с массмедиа не изменилось. Во-вторых, создание контента требует навыком и умений. Я не верю, что контент будет создаваться потребителями. Те же самые блогеры, которые раньше были непрофессионалами, приобрели отточенные навыки и умения.

Александр Лихтман: «Интернет вещей» приведет к весьма интересному явлению, связанному с массмедиа. Все они анализируют предпочтения пользователей: что читают, какое время занимает чтение материала и т. д. «Интернет вещей», в свою очередь, позволяет нам отслеживать события – изменения погоды, трафик и т. п. Совмещение этих двух массивов данных позволит массмедиа выдавать авторский контент в зависимости от происходящих событий. К примеру, подписчики Tatler узнают о том, что селебрити разбил свой «Мерседес» и вынужден передвигаться сегодня в метро – его только что идентифицировала камера наблюдения на одной из станций. Мне кажется, что смерть журналистики, о которой много говорят, будет происходить именно так. Пользователям будут доставляться только те новости, которые для них актуальны, и именно в том виде, в котором они хотят эти новости видеть.

Дмитрий Завалишин: Можно сгенерировать бешеное количество интеллектуальной жвачки. Но любой человек, потребляющий контент, привык сравнивать. А синтезированный контент превратится в своего рода биомассу, совершенно непривлекательную для потребителя. Те, кто готовит оригинальный контент, обязательно останутся, никто, никакой робот не сможет их заменить. До того момента, пока роботы не снесут с лица земли нашу цивилизацию, индивидуальный контент будет существовать, так же как его авторы. Потому что продается мнение, харизма, умение сопоставлять, найти детали. Всегда продается отличие вас от чего бы то ни было, от средней массы. Facebook действительно отбирает контент. Но журналы продолжают существовать, их читают. Они живут в том же Facebook, но даже там мы отличаем качественный контент от жвачки.

Жамиля Каменева: Не могу на согласиться. Конкуренция качеством контента только обостряется, а от нее выигрывают потребители, так же как они выиграли благодаря появлению Uber. Хороший контент сегодня на вес золота.

Дмитрий Завалишин: Роботы подгоняют нижний и средний уровень.

Александр Лихтман: Так же в свое время говорили конезаводчики: нельзя же ездить так здорово на автомобиле, как на живой лошади. И где теперь лошади?

Антон Паулич: Мне кажется, что роботы не смогут писать качественные аналитические материалы. Их роль ограничится новостными лентами.

Когда робот поймет, что такое кайф. Рис. 3
Дмитрий Завалишин

Дмитрий Завалишин: Роботы непревзойденны там, где требуется выполнять рутинную работу. В этой области они действительно вытеснят человека. Но здесь нужно учитывать очень важный момент. Существуют две модальности поведения человека: в одной он стремится достигнуть максимальной эффективности, а в другой – получить удовольствие. Люди, которые покупают высококачественное аудио, получают кайф от того, что составляют системы в соответствии со своими представлениями. Они все равно его получат, пусть даже заблуждаясь и собирая систему более низкого уровня, чем могли бы. Там, где нужна эффективность, – будущее за роботами. Они дают для нее всё, но в результате выхолостят планету, сделают ее идеальной. Но у человека всегда остается эмоциональное. Хочется надеяться, что роботы пока не умеют его формировать. Хотя, боюсь, что здесь я могу ошибаться.

Чем сильны роботы? Они в состоянии на основе статистики построить модель чего бы то ни было и хорошо собрать. Как только они построят нашу с вами модель – нам конец. Когда робот научится просчитывать места, где мы ловим кайф, и будет в состоянии нам его подавать, он победит. Боюсь, что вкус можно синтезировать. Это будет очень плохим знаком для человека. 

Опубликовано 28.12.2017