Искусство в «примерочных технологий»

Логотип компании
Искусство в «примерочных технологий»
Искусство всегда будет искать себя в том числе и среди новых открытий, в новых технологиях и, уж подавно — в цифровых лабиринтах ИТ.

Информационные технологии, смело примеряя на себя новые образы, жадно проникают во все сферы нашей жизни. При этом, осваивая новую область, создают множество инструментов, которые в дальнейшем адаптируют под ИТ-непрофессионалов, а затем предоставляют освоенное пространство для общего пользования. И кто теперь вспомнит, что за тем или иным интуитивно понятным процессом в столь привычном гаджете стоят годы математических изысканий и гигабайты программного кода? Но ИТ с легкостью расстаются со своими завоеваниями, точнее ассимилируют их, поскольку эти завоевания обеспечивают еще большее количество граничащих областей, куда нужно спешить внедряться. Искусство — это одна из благодатных почв, которая впитывает новое и стремится его мультиплицировать и видоизменить.

ИТ или не ИТ?

VR — ИТ? Вроде вначале были ИТ. А вот на Венецианской биеннале-2020 появилась целая программа Venice VR Expanded, в которую вошли более 40 фильмов. Искусство? ИТ? Где грань? Пройдена она? На мой взгляд, ответ прост: симбиоз. Причем скоро об ИТ в этой области говорить не будут, настолько они станут очевидными. Сегодня эта технология революционна и покоряет своей новизной. Но все же это инструмент, утилита. К ней привыкнут. А вот искусство должно остаться.

Искусство в «примерочных технологий». Рис. 1

Вспомните, мы же всегда пытались рисовать черное (Малевич), слушать тишину (Кейдж), смотреть пустоту (Ги Дебор). А Лучо Фонтана, разрезая свой холст, вечно искал выход из двухмерности, рвал и рушил границы как в физическом, так и в переносном смысле. Так что искусство никак не сможет потеряться в новом высокотехнологичном мире. Оно его впитает одним из первых!

Никто уже не спорит, что только что упомянутые мною произведения и даже перформансы Витто Аккончи и консервы Мандзони — это искусство. Михаил Пиотровский как-то сказал (не дословно), хватит, мол, задаваться глупыми вопросами: искусство или нет. Выставляется в музее, признано музейным сообществом? Значит — искусство. То же происходит и будет происходить и с искусством, рожденным посредством информационных технологий. Оно уже давным-давно шагнуло в музейные залы.

Цифра или нет?

Раз уж начал с видеоискусства, культуры видеоряда, то им и продолжим. VHS — тоже была своего рода революцией и тоже именно информационной. Но сейчас видеокассеты — это не более чем вымерший мамонт, ископаемое, над клетками которого можно ставить эксперименты. В свое время Билл Виола оцифровывал изображение с видеокассеты и в силу именно устаревшего формата получал каждый раз небольшую погрешность — ошибку в рандомном месте. Прогоняя много раз этот процесс и накладывая результаты друг на друга, в конечном итоге он получил файл с некой «кашицей» вместо изображения. Это и стало конечным арт-объектом — образчиком видеоискусства. Цифровой культуры.

Подлежит ли искусство видеоряда некой трансформации в связи с диджитализацией? Если это пленочная запись, то можно слукавить и автоматически оцифровать ее, заявив, что этим мы переводим его на новую ступень. Но можно раскрасить черно-белое и озвучить немое. Здесь сложнее. Впрочем, все это касается старых пленок, а как быть с тем же VR-артом — перлом цифровизации? Процесс оцифровки искусства к таким произведениям не применим, ведь они с самого начала являются цифровыми. Поэтому, когда мы говорим о технологиях будущего и о том, как «перетащить» туда искусство, фактически мы говорим о прошлом, точнее об известных видах искусства — о картинах, скульптурах, даже музыке, которые можно оцифровать, придать тот или иной антураж и оттенок и сохранить где-нибудь в надежном архиве. И «эта музыка будет вечной, если я заменю батарейки». Но это толика всего искусства, к тому же самая очевидная. Искусство уже «побежало» в эти технологии само, не дожидаясь нас. Причем совсем не всегда переписываясь (это-то как раз нас ждет), а деформируясь, рождаясь изначально цифровым. Я даже не знаю, умел ли упомянутый мною Виола рисовать. И это мне не так важно. Искусство видеоряда, став цифровым, безусловно, изменилось, но не радикально. Однако сейчас возникают новые, все более ИТ-зависимые направления. И вот тут безумно интересен симбиоз ИТ-специалиста и Творца в одном лице. Вот вам работа для обоих полушарий. Это уже не вопрос перевода и адаптации. Тут как бы не пропустить момент рождения новой Венеры (Милосской, Ботичелли — нужное подчеркнуть). Не попасть под власть клише, но и не затоптать новые ростки.

А если взглянуть с другой стороны: что, если искусство изначально цифровое, математичное, а мы просто видим часть его? Математическому анализу подвластно многое. Например, в музыке — и звук, и тембр, и лад, и гармония. Каждое искусство под собой имеет теорию, которую можно выразить в терминах математики. Так что от Пифагора до Баха всегда было рукой подать. А наоборот? Можно ли подвести искусство под математический аппарат? Возможно, любая математическая закономерность под каким-то углом и с какой-то аппроксимацией... музыка. Вот вам и задачка для ИИ, и датамайнинг в частности.

Цифровизация «реального» искусства, или Дважды пойманная жизнь

Говоря о цифровизации «старого» искусства, необходимо отметить, что это титаническая и общественно значимая работа. Прежде всего, это еще раз увековечивает (как ни парадоксально звучит) произведение и позволяет ему жить в новом качестве. Это дважды пойманная жизнь. На мой взгляд, очень важно то, что благодаря оцифровке произведений можно подстегнуть интерес к классическому искусству у будущих поколений. Особенно это работает, когда сам процесс оцифровки является творчеством, а не простым прямым переводом. Зачастую способы перевода настолько интересны, что хотелось бы, чтобы хоть в какой-то мере автор произведения делил авторство со своим цифрователем в своем оцифрованном варианте. Возьмем хотя бы две выставки Центра Помпиду. Виртуальная выставка Жоана Миро — яркий образец использования технологии VR в искусстве. Выставка посвящена знаменитому триптиху Blue и сконструирована в 3D полностью виртуальной. И она всегда доступна для показа, стоит лишь погуглить. На второй выставке я остановлюсь подробнее, ибо она очень символична и глубоко вросла в совсем современные технологии ИТ. В прошлом году Центр Помпиду и Google Arts запустили совместный проект «Звучит как Кандинский». Не секрет, что Центр Помпиду располагает одной из самых крупных коллекций Василия Васильевича. Помимо картин и рисунков, в коллекции есть и его библиотека, и музыкальные записи. Но авторы выставки не ограничились оцифровкой колоссального количества картин, рисунков, фото и документов — они пошли дальше. С помощью google street можно увидеть фото и документы на фоне соответствующих улиц Москвы, Дессау, Мурнау, где жил и преподавал художник. Но и это далеко не все. Как известно, Кандинский обладал редкой способностью — синестезией. А огромное количество картин и музыки в коллекции художника, его заметок, рассказывающих о предпочтениях, позволили связать цвет и музыку, как, возможно, мог бы связывать и он, будучи синестетом. И тут уже первую скрипку играют современные ИТ. Это и большие данные, и датамайнинг, и искусственный интеллект, и машинное обучение, и глубокое обучение, и нейронные сети. Я тут просто перечислил самые популярные термины ИТ, которые участвовали в столь сложном процессе, а говоря простым человеческим языком — систему искусственного интеллекта «познакомили» с этими коллекциями, и самообучающаяся компьютерная сеть связала цвет, форму, звуки и эмоции. Есть ли тут ИТ? В чистом виде! Причем именно теперь фразы «какого цвета эта музыка?» или «сыграйте мне Кандинского, пожалуйста» обретают воплощение. И это уже не цифровизация, а гораздо больше. Это то, что можно сделать с большим массивом контента, обращенного в Цифру.


Искусство в «примерочных технологий». Рис. 2

Источник: https://artsandculture.google.com/project/kandinsky

Каким должен быть современный музей и каким будет завтра?

Когда в Музее русского импрессионизма появились колпаки под потолком, я был счастлив, потому как понял, что это такое и как давно сам думал о применении этих систем в музеях. Это системы направленного звука. Ультразвуковые волны, проходя какое-то расстояние, превращаются в слышимые частоты. В зависимости от расстояния рассчитываются и характеристики волны и... получаются виртуальные наушники. В некой небольшой сфере звук отчетливо слышен, а уже в двадцати сантиметрах дальше — не слышен вовсе. Где здесь искусство, спросите вы? Нигде. Но это проводник искусства, облегчающий восприятие. Этот музей, вообще, высокотехнологичен. Чего стоит хотя бы электронное панно в фойе с движущимися фрагментами картин. А искусство? Как же оно представлено? Классический традиционный набор — картины импрессионистов. Холст и масло. В этом случае технологии служат продвижению, пропаганде традиционного искусства.

И возьмем теперь мраморно-колонный стародавний Пушкинский с гостевой выставкой Билла Виолы — плазмы и ролики. Здесь не было особых музейных технологий, и организация пространства была вполне традиционна. Высокотехнологична сама цифровая форма произведений.

Искусство в «примерочных технологий». Рис. 3

Источник

Грань иллюзорна. Музей как институция может быть разным. Но даже если он хочет представлять традиционное (нецифровое) искусство, то ему все же не обойтись без технологий. Почему? Все банально: чтобы не потерять зрителя вместе с куда-то сломя голову мчащимся человечеством. Технологии — это хорошая приманка для молодых. На эту наживку их можно выловить и, как мальков, выпустить в море прекрасного. Возможно, немного пафосно и одновременно грубо, но факты говорят сами за себя. Вспомните ажиотаж вокруг «оживших полотен», и все поймете.

В современном музейном инструментарии особняком стоят виртуальные туры. Здесь прямая выгода в пропаганде искусства для многих категорий людей или ситуаций, когда офлайновое присутствие невозможно. Это и пандемия, и физическая удаленность, и инвалидность, и скорость, о которой я уже писал.

Так или иначе, но будущего без технологий не существует. Поиски новых форм, быстрая смена предпочтений, ускоренное восприятие диктуют и быструю разноплановую подачу. По возможности, как говорят айтишники, восприятие должно быть омниканальным. Но мы опять возвратились к традиционному пониманию искусства. Некоторые произведения уже неотделимы от технологий. И не только суперсовременные. Возьмите хотя бы кинетическое искусство. Если говорить о традиционном искусстве, которое преобразуется через технологии, то искусство галериста и музейного работника состоит именно в том, чтоб сделать это сочетание максимально естественным... или максимально интересным, эпатирующим. И я тут не напрасно применил слово «искусство» в отношении к галеристу.

Мы все теснее сплетаем слова «искусство» и «технологии». Но это лишь часть изменяющейся картины мира. Как совершенно разные виды искусства проникают друг в друга. Как-то по радио услышал отрывок интервью, в котором ведущий выразил мнение, что некий спектакль очень похож на современный перформанс. Режиссер же с удовольствием признал, что иначе и быть не могло, потому что вдохновил его на этот спектакль в том числе и один из перформансов Марины Абрамович. Более того, я не сомневаюсь, что сногсшибательный успех балета «Нуреев» именно в том и состоит, что он построен на синтезе искусств. Там есть оперная составляющая — то есть слова. Границы между видами искусства стираются. Технологии бегут за ними, не всегда поспевая. Например, повесить плазму на сцене на заднем плане или под потолком и запускать на ней текст или видеоряд уже считается дурным тоном, а еще недавно было новаторством.

Наверное, все уже слышали понятие «VUCA-мир». VUCA от английских слов volatility (нестабильность), uncertainty (неопределенность), complexity (сложность) и ambiguity (неоднозначность). Многие считают, что мы в нем уже живем. Эти четыре буквы в своей расшифровке навязывают решения, которые человек не принял бы в других обстоятельствах, они меняют человека. И это не может не отражаться на искусстве. В условиях нестабильности и непредсказуемости уже само понятие искусства может «уплыть» за день неведомо куда. Что утром тренд — то вечером может стать клише. Уравнение нестабильно, формула рассыпается. Лента все бежит в одну сторону — быстро, с ошибками и без оглядки.

Читайте также
IT-World разбирался, как машинное обучение трансформирует клиентский опыт, в чем специфика работы ИИ-ассистентов в банковской сфере, и влияет ли внедрение технологий  на рост удовлетворенности и лояльности клиентов.

Даешь технологии в музеи!

Я уже упоминал о музейных технологиях, которые служат медиаторами, проводниками к объектам искусства. Они призваны облегчать восприятие, делать его другим, повышать интерес к объекту, предоставлять больше информации о нем, о мире вокруг него. Прекрасно, когда они интерактивны, — тогда посетитель может потрогать, поуправлять, подудеть и порисовать. Вот некоторые из них:

  • аудиогиды, стационарные наушники;

  • системы направленного звука;

  • очки дополненной реальности;

  • кинозоны;

  • видеопроекции;

  • голограммы;

  • мультитач-столы, терминалы, киоски;

  • игровые зоны;

  • мобильные приложения;

  • «умные» предметы;

  • сами экспонаты — можно резать, тыкать, барабанить и т. д.

Не так уж мало, согласитесь.

Технологии + искусство = искусство будущего

Инсталляция. На стене пустой черный экран. К экрану приложена рейка, как обычно приставляют к стене швабру — под углом. Вполне себе толстая. Причем край, приложенный к экрану, спилен четко параллельно ему (как будто рейка его протыкает). Вдруг экран оживает. Рейка начинает «расти» под прямым углом «вглубь» экрана самым естественным образом, потом поворачивает в одну сторону, в другую, вверх, вниз. То есть живет своей собственной жизнью. Получается, что вполне себе реальная палка из нашего мира посредством медиатора, которым является «экранное искусство», находит свое продолжение в виртуальном мире. Именно продолжение, потому что зритель четко видит: это та же палка. Это не банальная оцифровка рейки, а ее новая жизнь. Есть статичное реальное начало, есть граница перехода, есть буйство виртуальной фантазии, а в голове у нас при этом единый предмет. Вот такое единство и борьба, так сказать. Понятия не имею, какую идею вложил Платон Инфантэ в эту свою работу, но, если он хотел передать то, что увидел я, то я завидую этому человеку белой завистью — настолько лаконично и одновременно емко он сумел сформулировать столь глубинный концепт. Симбиоз, переход из состояния в состояние или добровольный уход в виртуальность — вот как я это вижу.

Искусство в «примерочных технологий». Рис. 4

Совсем другой смысл (которого, скорее всего, там и нет) я вижу в акции компании Injective Protocol. Она купила картину Бэнкси «Morons» и... сожгла ее во время трансляции в «Твиттере». А затем привязала NFT-токен к цифровой версии картины. С одной стороны, это подняло стоимость виртуальной картины, но с другой — выглядело как сжигание моста между прошлым и будущим. Они сделали копи-паст и делит. Вот этот делит и является посылом — символом уничтожения, знаком отрицания прошлого. Ты уничтожаешь искусство настоящего, переместив его образ в будущее. Конечно, это фантазии, и все выглядит проще.


Искусство в «примерочных технологий». Рис. 5

Возвращаясь к Инфантэ. Что делал его знаменитый отец Франсиско? Он выбирал место для фотосъемки и обустраивал его, развешивая на струнах различные геометрические фигуры, видоизменяя местность с помощью зеркал. То есть создавал тот же виртуальный или миксовый мир, чтоб запечатлеть его на фото. Получалось великолепно, но теперь только мы понимаем, какой же скудный запас приемов был у мастера в то (уже далекое?) время. Технологии дают нам возможность воплотить то, о чем раньше мы могли только мечтать. Проходит время, появляются (или удешевляются, или популяризуются) новые технологии, которые оказываются применимы к нашим старым мечтам или же толкают к новым задумкам. Бессмысленно отрицать традиционное изобразительное искусство, скульптуру, музыку, они всегда были, есть и будут. Но искусство всегда будет искать себя в том числе и среди новых открытий, в новых технологиях и, уж подавно — в цифровых лабиринтах ИТ. Это неизбежно, как сам прогресс.

Опубликовано 01.03.2023

Похожие статьи