Телемедицина, искусственный интеллект и другие проекты ФРИИ
Фонд развития интернет-инициатив активно помогает российскому онлайн-бизнесу, не только являясь его стартовой площадкой, но и развивая экосистему предпринимательства, разрабатывая и продвигая актуальные законопроекты. Уже сегодня в портфеле фонда более 400 компаний, и их количество постоянно растет. На вопросы директора управляющего офиса 4CIO Алексея Кравченко отвечает Кирилл Варламов, директор ФРИИ.
Как вы стали руководителем ФРИИ? Что повлияло? Какие были задачи? Ставил ли задачи лично президент?
Решился стать руководителем фонда исходя из принципа «за державу обидно!». Я видел, что в российских людях — предпринимателях, молодых программистах, дизайнерах, инженерах — есть огромный потенциал, не реализованный и не имеющий возможностей к реализации. Отсутствуют деньги, образовательная система, нет даже элементарных правил игры. Мы делали куда меньше, чем могли бы! С этими мыслями я и согласился возглавить ФРИИ.
Президент поставил задачей поддержку российских предпринимателей — акцент был сделан именно на людей. Цель — помочь начинающим интернет-предпринимателям, тем, кто создает свой бизнес и хочет его развить, оказать им всестороннюю поддержку: образовательную, законодательную, экспертную и финансовую. Задача ставилась именно так — мы работаем именно в этом направлении.
ФРИИ позиционирует себя как стартовая площадка для бизнеса и не только. Как вы развиваете инфраструктуру интернет-предпринимательства в России, создаете экосистему? Что такое ФРИИ сегодня? Как вы рассматриваете свои достижения?
Как системно развить экосистему предпринимательства? Сначала ее нужно нарисовать. Строительство здания начинается с его проекта: как оно будет использоваться, сколько в нем будет людей, какие планируются особенности его эксплуатации. Когда проект готов, начинается строительство.
Именно так мы поступили и с экосистемой. Мы постарались понять, что уже есть, какой можно заложить фундамент здания — в виде людей и ресурсов, уже присутствующих на рынке, и определяли, что нужно достроить, чтобы здание было полноценным, без дефектов и сквозняков. Затем мы начали постепенно строить здание, и сейчас оно практически готово — остались важные, но уже, можно сказать, декоративные элементы. У нас есть общая схема функционирования ИТ-предпринимательства в стране, мы понимаем ее ключевые точки и системно работаем над ними.
Изначально, например, крупнейшей проблемой было отсутствие общего глоссария — я говорю про июнь 2013 года. В частности, люди не понимали друг друга при обсуждении потенциального рынка сбыта, и когда через два года выяснялось, что они говорили о разных вещах, разочарования с обеих сторон было не избежать.
Постепенно мы закрыли подобные пробелы, вплоть до самых незаметных. Сегодня фонд проинвестировал более 350 компаний на ранней стадии, 50% — из регионов России. При нашем участии разработано семь законопроектов, направленных на развитие цифровой экономики и интернет-предпринимательства. С точки зрения законодательства работа практически завершена, из ключевых блоков осталось довести до реализации поправки, касающиеся конвертируемого займа — они уже внесены в Думу и активно обсуждаются. Также осталось сформировать рынок «выхода» стартапов, покупки со стороны крупных корпораций, и этой проблемой мы занимаемся давно и системно — с нами сотрудничает свыше 250 серьезных компаний. Мы показываем стартапы, обучаем их, встраиваем, запускаем десятки, если не сотни пилотов. Так и строим.
Вы удовлетворены результатами своей деятельности? Работа не переходит в рутинную фазу? Или остается творческой на всех этапах?
Становится ли мне скучно? Нет, конечно. Когда ты построил какую-то структуру, всегда остаются пути для ее развития и повышения ее эффективности. Когда в портфеле почти 400 компаний, и их число постоянно растет, скучно не бывает — всегда что-то развивается, требует внимания и каких-то действий. Куда развиваться стратегически, тоже понятно. Планов хватает.
Один из законов, принятых с вашей помощью, — закон о телемедицине. В какой стадии он сейчас находится, какое развитие получит? Насколько я понимаю, существуют определенные ограничения и какие?
Закон прошел три чтения в Думе, подписан президентом и вступит в силу с 1 января. Изначально существовало две версии закона, и первой была внесена версия, сформированная ФРИИ, ИРИ и «Яндексом». И только спустя почти год в Думу внесли альтернативную версию от Минздрава — в какой-то мере мы стимулировали министерство предпринимать активные шаги в этом направлении. По итогам обсуждений было решено снять один закон, чтобы не вызывать лишних коллизий, и доработать вторую версию, чтобы она вобрала в себя самые важные и позитивные моменты снятой. Часть предложений вошла в окончательный вариант, часть — нет, но мы считаем, что это большой шаг в развитии телемедицины, топтавшейся на одном месте около двадцати лет.
Прорывной характер закона в первую очередь обусловлен появлением принципиальной возможности дистанционного общения с лечащим врачом, корректировки лечения, получения электронных рецептов и осуществления мониторинга здоровья на расстоянии. Понятно, что первичный прием по-прежнему необходим, но для ряда заболеваний (например, хронических, кардио, послеоперационных состояний) сама возможность дистанционного мониторинга и оперативной корректировки курса лечения жизненно важна. Эффект обещает быть колоссальным, это множество спасенных человеческих жизней и масса сэкономленных средств. Взять хотя бы сахарный диабет — куда эффективнее и дешевле заниматься систематическим мониторингом состояния пациента, своевременным уточнением его лечения, нежели устранением тяжелых последствий. Кроме того, новый закон позволяет теперь не только врачам консультироваться между собой, но и, например, фельдшеру обратиться к врачу за консультацией по вопросам лечения или диагностики пациента, что особенно важно в условиях удаленности населенных пунктов, сельский местности, где есть только ФАПы.
Тем не менее существуют моменты, которые мы предлагали внести в закон, в результате они все же не вошли в окончательную версию. Первичный прием, назначение лечения, диагностика по некоторым нозологиям, возможность упрощенной идентификации: по принятому закону пациент может получить медицинскую помощь на расстоянии лишь в случае регистрации (подтвержденной) в ЕСИА, а врач оказать такую помощь — только при наличии УКЭП (усиленная квалифицированная электронная подпись). К сожалению, далеко не у каждого врача, особенно в удаленных регионах, имеется такая подпись.
В любом случае, мы будем активно участвовать в дальнейшей жизни этого закона, работать с подзаконными актами и оказывать Минздраву помощь в общении с сообществами врачей, пациентов, предпринимателей, реализующих те или иные форматы обслуживания, — это сложный и длинный диалог.
Фонд активно использует искусственный интеллект и инвестирует в сервис, связанный с фармацевтикой. Можете ли вы поделиться подробностями этого проекта?
Да, это компания Semantic Hub, в которую мы инвестируем с партнерами 24 млн рублей. Сервис собирает колоссальное количество данных по тематике исследований, выбирает релевантные источники, проводит семантический анализ, и в итоге фармкомпания получает максимально приближенную к объективной оценку потенциала нового препарата, с учетом рисков и конкурентных преимуществ.
Давайте поговорим о совместном проекте с X5 Retail. Вы начали поиск стартапов в области ретейла, кандидатов на прохождение акселерации во ФРИИ. Их продукты будут испытываться в X5 Retail — один из примеров взаимодействия с крупнейшим бизнесом. Есть ли уже какие-либо результаты?
X5 Retail Group действительно стал флагманским партнером недавно завершившегося 12 набора акселератора — мы объявили совместный набор, поискали проекты, выбрали самые интересные, и в результате X5 оценили с десяток проектов для использования. Сейчас компанией запущено несколько пилотов. Стартап «Стафори», создавший сервис «Робот Вера», уже пошел в промышленную эксплуатацию, и активно сотрудничает с X5. Конечно, одна из болевых точек ретейла — текучка сотрудников, и мы помогаем быстро и эффективно решить данную проблему.
Тема грядущего XI конгресса «Подмосковные вечера» звучит как «Цифровая трансформация». Вы участвуете в пленарном заседании по этой теме. Прежние модели и бизнес-процессы становятся неэффективными, старые методы коммуникации не работают. Кто, на ваш взгляд, должен выступить драйвером изменений и как звучит ваш главный тезис по этой теме?
Главный драйвер — руководитель компании или предприятия, отвечающий за его конкурентоспособность. Собственник, CEO, генеральный директор — кто-то, отвечающий за рентабельность предприятия, за его развитие, сохранение и увеличение конкурентных преимуществ в будущем.
Этот человек должен быть и основоположником цифровой трансформации в отдельно взятой компании — таков один из ключевых факторов обеспечения конкурентоспособности любого предприятия в любой точке мира. Иначе неизбежно выяснится, что оно стало дороже, медленнее, глупее конкурентов, выдавая менее качественные продукты и теряя прибыль. Любое конкурентное преимущество можно и нужно превращать в рост прибыли. Доставляешь быстрее всех — получаешь больше денег. Выпускаешь лучшее — опять же, получаешь больше. Это всего лишь информационные технологии и процессы, обеспечиваемые с их помощью, и если грамотно их использовать — привлечешь больше клиентов, продашь больше продуктов, сохранишь больше денег для дальнейшего развития.
Ваше отношение к сообществу руководителей ИТ, объединенному Клубом 4CIO?
Я по-товарищески люблю и уважаю этих людей. От ИТ-директоров зависит больше, чем многим кажется. Это люди, которые действительно создают и зачастую определяют основу для инноваций, для цифровой трансформации своих производств, и в конечном итоге основу для повышения конкурентоспособности, о которой мы говорили. И прямой, открытый диалог с сообществом ИТ-директоров, безусловно, ценнейшая вещь для формирования приоритетов для инвестирования и ведения обсуждений об использовании тех или иных сервисов и стартапов в деятельности крупных компаний. Ценнейший ресурс.
Опубликовано 21.09.2017