Баланс между ценой и долговечностью
Директор по ИТ компании «Передовые мебельные технологии» Олег Смирнов уже знаком читателям нашего журнала. В преддверии конгресса «Подмосковные вечера» мы вновь встретились с ним, чтобы обсудить востребованность инновационных технологий в мебельном производстве, а также подходы к цифровой трансформации бизнеса. Наш собеседник уверен, что в процессе изготовления мебели роботы еще очень долго не смогут заменить живого человека.
Какие технологии из тех, что сегодня называют прорывными, находят применение в вашей компании?
Мы активно изучаем возможности создания реалистичных 3D моделей нашей продукции, чтобы, в том числе, с помощью технологий виртуальной реальности, пользователи могли бы легко сконфигурировать, оценивать внешний вид, представить как она будет выглядеть в интерьере.
Я не очень верю в технологию блокчейн, не считаю ее прорывной. Она достаточно нишевая. Вокруг нее слишком много шума. Что касается больших данных, конкретных проектов у нас пока с ними пока нет, однако мы стараемся собирать и хранить все доступные нам данные, ничего не удаляем, чтобы в дальнейшем можно было их анализировать и находить им применение.
Искусственный интеллект и машинное обучение тоже можно отнести к прорывным технологиям. Мы изучаем их возможности, стараемся с их помощью прогнозировать спрос, потребление по разным регионам, чтобы лучше управлять качеством, уменьшать запасы, быстрее доставлять покупателю нужный продукт.
Но в основном наши усилия сосредоточены на автоматизации и оптимизации классических задач: планировании продаж, управлении производством, управлении запасами, детальном учете материалов и ресурсов. Сейчас для нас главное понять, во сколько нам обходится изготовление наших изделий и где можно сэкономить.
Технология дополненной реальности очень близка к мебельной индустрии. Насколько широко вы ее применяете?
Два-три месяца назад мы начали этим заниматься и уже пытаемся что-то создавать. Для нас актуальнее не VR, а скорее трехмерное моделирование, создание конструктора производимых нами предметов мебели. Когда у вас уже есть красивая 3D-модель изделия, можно вставить ее в интерьер, интегрировать в модель вашего помещения, где уже установлена какая-то мебель.
Для решения задач по моделированию вы используете САПР?
Конечно, с САПР мы тоже работаем - проектируем изделия. В планах у нас решение задачи по сквозному управлению жизненным циклом изделия. С помощью современного ПО. дизайнер может вручную нарисовать красивую модель, но это разовая работа, требующая серьезных затрат. Из нее нельзя сделать конструктор. Мы же планируем, используя данные об изделии в САПР, с помощью текстур создавать «на лету» 3D модель изделия. Рисуем конструкцию, на которую «навешиваем» все остальное. Далее эту модель можно использовать на всех этапах производства, продажи и сервисного обслуживания клиентов.
Вы рассказываете о дизайнерской работе. Далеко не во всех компаниях за нее отвечает ИТ-директор...
У нас это не относится непосредственно к области ответственности службы информационных технологий. В компании есть арт-дирекция, есть служба маркетинга. Мы совместно ведем дизайнерскую работу. Эти подразделения основные заказчики технологий, и мы вместе выбираем решения, смотрим, какие технологии есть на рынке и что из этого можно использовать.
Во многих компаниях все чаще клиенты включаются в сквозной бизнес-процесс. Меняются ли у вас подходы к взаимодействию с клиентом?
Мебельный рынок достаточно консервативен. Компании, которые работают в России на этом рынке, находятся на другой ступени развития по сравнению с зарубежными. Те решения, что мы видим в магазинах за рубежом, конечно, более продвинутые. Но мы изучаем предложения иностранного рынка и выбираем для себя наиболее приемлемые. Думаю, мы предложим некий микст из самого лучшего, что существует на рынке.
Вы сами будете создавать такое решение?
Готовых решений нет, но есть технологии. Можно сделать комбинацию, объединить лучшее, а для пользователя это станет единым продуктом, независимо от того, где он его будет использовать: в торговом зале магазина, на сайте, на экране мобильного устройства.
Корпоративные системы становятся мобильными, размывается граница между домом и офисом. Нужно ли ее сохранять? Как с этим обстоит дело в вашей компании?
По-разному. Такие службы, как, например HR, более консервативны в данном вопросе. Они контролируют присутствие сотрудников в офисе, хотя абсолютно все руководители сегодня мобильны. Почта, СЭД, корпоративная телефония широко используются ими на мобильных телефонах. Но в регионах России пока не очень хорошо со связью, скажем прямо. До сих пор есть серьезные проблемы с устойчивой связью, особенно за пределами Москвы, наша производственная площадка расположена далеко от столицы, в Коврове Владимирской области. Развитие идет, но пока не столь быстрыми темпами, как бы нам хотелось.
Какие подходы к ИТ-оптимизации, по вашему мнению, можно назвать надежными и проверенными? Что не нужно оптимизировать?
Оптимизация нужна там, где у вас есть избыток или ресурсы, которые тратятся впустую. В нашей компании, наоборот, недостаток ресурсов. Эффект от применения предложенных нами технологий существенно превышает затраты на них. Зачастую нам даже не нужно детально подсчитывать рентабельность ИТ проектов, она настолько высока, что позволяет принимать решения и оценивать проекты на качественном уровне.
Вы работаете только для оптовых заказчиков или розницей тоже занимаетесь?
Своей розницы у нас нет. Мы продаем нашу мебель через такие компании, как Askona, IKEA, Hoff и другие. Но нам бы хотелось выйти на розничный рынок без посредников, используя для этого передовые ИТ-решения.
Мебель через Интернет купит далеко не каждый. Нужны торговые залы, шоу-румы, где товар можно пощупать, потрогать, посидеть или полежать на нем. Могут ли здесь помочь ИТ-решения?
Представители молодого поколения легко покупают в онлайне обувь, одежду и даже мебель. Конечно, нужно искать оптимальную комбинацию онлайна и офлайна, а также функциональные решения для наших партнеров.
Сегодня все говорят о цифровизации бизнес-процессов. Но зачастую их запутанность мешает преобразованиям и трансформации. Согласны ли вы с этим?
Мешает не столько запутанность, сколько сопротивление изменениям. Когда у вас сложные и запутанные процессы, автоматизация дает максимальный эффект и процессы все равно приходится менять. Но если люди привыкли работать по-старому, что-то изменить всегда очень сложно. Мы стремимся идти на шаг впереди, но вот эти банальные вещи, вроде управления проектами и управления изменениями, зачастую не успевают достичь зрелости и массового применения в России.
Насколько трудно преодолевать это сопротивление?
Это зависит от людей. Иногда очень непросто, но, когда руководитель сам готов меняться, легче убедить людей в том, что изменения полезны и что новая картина мира будет только лучше. Уметь объяснить, убедить – тоже особый талант. Это одна из ключевых компетенций ИТ-директора.
Какие из реализованных проектов вы бы назвали самыми сложными?
Наверное, инфраструктурные проекты всегда проходили проще, а те, которые связаны с изменением бизнеса, всегда проходят более тяжело. Внедрение ERP или CRM не бывает простым, поскольку людей приходится заставлять делать немного не то, что они привыкли делать обычно, а они не всегда согласны с этим. Приходится убеждать, уговаривать, мотивировать, а если не получается, то и увольнять.
Насколько вовлечено высшее руководство в такие проекты в вашей компании?
Иногда они сами являются инициаторами изменений. Но если топ-менеджеры не понимают эффекта от вашего проекта, то лучше его и не начинать, поскольку вы столкнетесь с сопротивлением со стороны не только конечных пользователей, но и руководства. Я считаю, что формально инициировать проекты всегда должен бизнес. ИТ могут что-то предложить, но бизнес должен этим «загореться».
Сегодня очень популярна тенденция к роботизации бизнес-процессов и сокращению ручных операций. В производстве много таких возможностей. Но куда девать освободившихся сотрудников?
Как показывает практика, не все можно автоматизировать. Не все целесообразно автоматизировать с экономической точки зрения. Технологии не настолько хороши, особенно если мы не выпускаем серийную одинаковую продукцию. У нас, например, в диванном производстве десятки тысяч различных деталей, из которых собирают готовую продукцию. Не существует абсолютно одинаковых диванов с одними и теми же размерами и обивкой, которые продавались бы десятками тысяч. В лучшем случае, речь идет о партиях в сотни штук. Автоматизация производства под такие малые серии вызывает определенные вопросы. Сколько времени займет переналадка оборудования? Сколько она будет стоить? Все-таки большая часть операций требует человеческих рук.
Все мы живем в обществе потребления, поэтому производители заинтересованы в том, чтобы люди чаще покупали и меняли вещи. Современная бытовая техника и электроника выходит из строя через два-три года эксплуатации, и это зачастую заложено на программном уровне. В мебельной индустрии такая же ситуация?
Все примерно так же. Только здесь на первом месте фактор конкуренции между отдельными производителями. Пользователи не очень готовы платить за эфемерный срок службы изделия в 30 лет. Ты в этой ситуации должен будешь использовать более дорогие и качественные материалы. Но люди хотят дешевле. Либо ты проиграешь в себестоимости, и покупатели уйдут в другой магазин, потому что там продается похожий диван, который внешне ничем не отличается, но при этом стоит дешевле. Приходится экономить, и нужно соблюдать баланс между прочностью, долговечностью и стоимостью. Сложно запрограммировать мебель на службу в течение определенного срока, дерево – материал недолговечный. В конце концов, люди хотят чего-то нового, поэтому потребление всегда будет расти. Меняется и потребность в форм-факторах. Когда-то популярными были кровати, затем диваны, сегодня опять кровати, плюс для небольших по площади квартир люди приобретают раскладные встраиваемые спальные места с подъемными механизмами.
Профессия CIO тоже трансформируется. Один из вариантов – превращение в директора по цифровизации (CDO). Готовы ли вы к такой должности?
Возможно, это просто очередной придуманный термин. Важно другое – степень вашего влияния на бизнес, степень доверия к вам первых лиц бизнеса. Когда обладаешь полномочиями директора компании (операционного или исполнительного, например), проще вносить изменения, поскольку не нужно никого уговаривать. Но есть и операционные вопросы, где важно сохранить баланс между изменениями и операционным процессом. Думаю, что термин CDO – это просто попытка освежить, дополнить функции CIO.
И последний вопрос. Что вы ждете от конгресса «Подмосковные вечера»?
Встречи со старыми друзьями и знакомства с новыми, интересных тем для обсуждения. Как правило, Программный комитет работает отлично и выбирает интересные темы для обсуждения. К тому же всегда есть что выбрать для себя. В последние годы на «Подмосковных вечерах» большое внимание уделяется интерактиву, мастер-классам. Это тоже очень полезно.
Опубликовано 24.09.2018