«Пастернак, Мартынюк и партнеры» об интернет-рекламе и не только о ней
Ситуации, когда нужно защищать интеллектуальную собственность от посягательств расхитителей, пиратов, недобросовестных конкурентов и просто желающих поживиться, в России встречаются достаточно часто. Злоумышленников меньше не становится, а к защитникам интеллектуальной собственности требования все возрастают: кроме желания восстановить справедливость, нужны глубокие юридические знания, понимание специфики творческого процесса, а также подготовка в предметной области.
Другими словами, защищать в суде программиста трудно, если юрист не написал в жизни ни строчки кода и с трудом может перейти в браузере по ссылке. О подводных камнях, порогах, водопадах и стремнинах, встречающихся в России на пути производителя интеллектуальных продуктов, рассказали в ходе пресс-мероприятия в Санкт-Петербурге основатели юридической компании «Пастернак, Мартынюк и партнеры» Виктор Пастернак и Сергей Мартынюк.
«Что такое коллективное управление правами на интеллектуальную собственность? Представьте, когда музыка звучит в кафе и у правообладателя нет возможности собрать вознаграждение с каждого посетителя, а оплату за прозвучавшие произведения собирает объединение правообладателей – то есть структура, которая представляет группу правообладателей, объединившуюся с целью защиты своих прав», – пояснил Виктор Пастернак. Он отметил, что такие организации существовали еще в советское время, а в России с 2008 года для компаний такого типа появилась возможность получить госаккредитацию, предоставившую широчайшие полномочия таким объединениям. Тремя самыми известными фигурантами рынка, к слову, как раз имеющими такую аккредитацию, являются Российское авторское общество (РАО), Всероссийская организация интеллектуальной собственности и Российский союз правообладателей.
«Но получают ли авторы деньги от этих организаций? Согласно уставу, подобные компании могут оставлять себе до 40% полученных денег и направлять авторам 60%. В прошлом году “большая тройка” собрала в России более 3,7 миллиардов рублей, из них почти три четверти пришлось на РАО, а распределено авторам и иным правообладателям, как говорят, не более 900 миллионов рублей. Точных данных нет, поскольку деятельность, к сожалению, на наш взгляд, у таких организаций непрозрачная», – сказал Сергей Мартынюк. При этом отметим, что срок исковой давности составляет три года. После этого срока возможность взыскать нераспределенные средства резко сокращается – собранные средства фактически можно было бы признать прибылью. И налоговики, к слову, пытались истребовать с РАО налог в сумме почти 500 млн рублей, но РАО выиграло дело в суде.
«Буквально вчера в Высшем арбитражном суде проходило заседание президиума по поводу того, как нижестоящие суды должны решать дела, связанные с защитой авторских и смежных прав с участием таких организаций, – продолжил тему г-н Пастернак. – Обсуждался проект постановления пленума, согласно которому компенсация в случае признания нарушения авторского права коллектива не должна зависеть от количества членов такого коллектива соавторов. Другими словами, если компенсация назначена в сумме 10 тысяч рублей, то именно в таком виде деньги и выплачиваются, а не по 10 тысяч рублей каждому, на чем неоднократно, как нам представляется, вопреки требованиям закона настаивали такие организации. В проекте еще много неудобных для подобных организаций указаний нижестоящим судам». «Очевидно, – добавил г-н Пастернак, – что одной из причин такого подхода является тот факт, что чем выше компенсации, тем меньше желающих заключать после их выплаты договоры с организациями, осуществляющими коллективное управление правами на интеллектуальную собственность».
Г-н Пастернак посетовал, что на организации, осуществляющие коллективное управление авторскими правами, не распространяется антимонопольное законодательство. «При этом, когда Россия вступала в ВТО, она приняла на себя обязательства прекратить бездоговорное управление авторскими правами уже с 1 января 2013 года. Тем не менее в августе 2013 года РАО получило новую аккредитацию еще на 10 лет», – сказал он, разведя руками.
«Интерес таких организаций крайне велик, это большие деньги, и большинство кафе, ресторанов, магазинов, фитнес-клубов, в которых играет музыка, воспринимают структуры, подобные РАО, как государственные. Но они таковыми не являются. На рынке существуют и не имеющие государственной аккредитации организации, деятельность которых абсолютно законна и гораздо больше приближена к рыночным требованиям», – добавил г-н Пастернак. При этом, как пояснил Сергей Мартынюк, для нормальной работы с авторскими вознаграждениями необходимо вложить средства в создание учетной системы, где будут фиксироваться факты исполнения произведений, а также в средства обмена соответствующей информацией. «Возможности есть, но желания нет. Сейчас процесс абсолютно непрозрачен», – резюмировал г-н Мартынюк.
Интересная ситуация с интеллектуальной собственностью складывается и после присоединения Крыма. «После того как Крым стал российским, появилось распоряжение Роспатента о том, что украинские товарные знаки будут признаваться на территории республики “по заявлению”. Но потом подумали, что распоряжения недостаточно, решили, что нужен закон. А проблемные точки остались», – сказал г-н Мартынюк. При этом в документе осталась прописана процедура, согласно которой товарный знак регистрируется по заявлению украинского правообладателя. «Подавайте заявление, и Роспатент признает знак, он попадет в госреестр, – отметил г-н Пастернак. – Но не исключено, что у российского правообладателя тоже есть знак, схожий до степени смешения. Впрочем, по предложенным поправкам в закон это не является основанием для отмены крымского товарного знака, даже если он идентичен или сходен до степени смешения с уже существующим знаком российским. Ситуация выглядит абсурдно, но есть и третья проблема — стороны, как выясняется, могут решать этот вопрос между собой в третейском суде. У нас существует суд по интеллектуальным правам, который как раз и должен был бы монопольно рассматривать такие споры, но закон перечисляет его наряду с третейскими судами». Г-н Мартынюк отметил, что пока непонятно, каким образом будут разрешаться такие споры, но он предполагает, что «можно только попытаться договориться, хотя в определенных случаях в ход пойдет антимонопольное законодательство». Он также не исключает, что в определенных случаях будут заключаться лицензионные договоры или даже вестись совместный бизнес.
Еще одной горячей темой стало использование ключевых слов, являющихся зарегистрированными товарными знаками, в интернет-рекламе типа «Яндекс.Директ» и Google AdWords. «В июне текущего года состоялось интересное решение суда: некая компания использовала в качестве ключевых слов товарный знак компании-конкурента, чтобы переманивать посетителей на свой сайт. Но суд, на который были вызваны представители компаний “Яндекс” и Google, встал на сторону предполагаемого недобросовестного рекламодателя, признав, что использование ключевых слов не является нарушением прав на товарный знак. Аргументы звучали следующим образом: ключевое слово – это технический параметр, который используется в целях рекламирования услуг в Интернете, это слово не видно пользователю, оно не имеет самостоятельного значения, а в результате поиска выдается много ссылок, в том числе и на компанию, по поводу которой ведется разбирательство. Суд учел эти аргументы», – сказал г-н Пастернак, указав, что решение суда, как представляется, во многом было основано на позиции привлеченных третьих лиц — представителей «Яндекса» и Google. А ведь у них есть свои интересы. «Необходимо было привлечь специалистов из компаний, специализирующихся на интернет-маркетинге», – сказал г-н Мартынюк. И добавил, что у тех, кто занимается продвижением интернет-сайтов, есть целая стратегия, направленная на использование ключевых слов конкурента: например, пользователь ищет часы, а ему выдаются ссылки на так называемые «реплики». «По сути это увод трафика, введение пользователя в заблуждение. То, что куцая судебная практика на сегодня складывается таким образом, печально. К сожалению, некоторые судьи уделяют не слишком много времени, чтобы вникнуть в технические подробности. Специалистов они тоже не любят вызывать, эдакий судейский солипсизм», – добавил он.
Кроме того, в ходе встречи Виктора Пастернака и Сергея Мартынюка с журналистами обсуждалась инициатива Совета Федерации, суть которой – запрет регистрации фотореалистичных изображений товаров в качестве товарных знаков. Дискутировались охрана ПО в рамках патентного права, вопросы прав на аудиовизуальные произведения и вопросы использования материалов в Интернете в контексте антипиратского закона.
Опубликовано 22.07.2014